«Личный эксперимент режиссера на госденьги»: в волгоградском НЭТ поставили Мольера с пародией на Бузову

Волгоградский государственный Новый экспериментальный театр представил новую комедию - «Мизантроп» по пьесе Мольера. Корреспондент «Блокнота Волгограда» побывал на премьере и делится впечатлениями.

На афише из рисунка дошкольника, автор – Мольер, и главные создатели спектакля: режиссер-постановщик, директор. Никакой дополнительной информации.

В описании на сайте, как и положено, кратко представлено, что это и о чем. В общем, в ожидании классики. Тем более начертано – «комедия». Посмеяться я всегда готов.

Главному герою пьесы грозит судебное разбирательство. Тогда он бросает вызов нравам – решает  теперь всегда говорить правду, обличая ложь и лицемерие.

Начали минут на 8-9 позже. Нормально. Дело житейское. С первых минут улавливается современный сленг. Хоть и так же, в стихах, как классический перевод Мольера. Ждал, когда начнется комедия, вслушивался в текст. Первая реакция зрителей – на пародии Бузовой (счастье-то какое!), Шуры, Михайлова, Баскова. Кстати, пародии – хорошие, смешные, но к Мольеру не имеют никакого отношения. Дальше снова скучно. Не дожидаясь антракта, зал покидает первая пара… (а после антракта ряды зрителей изрядно поредели).

Достаю программку, читаю. Первое, что вижу – слишком много Баркара на квадратный сантиметр. Обращаю внимание на «перевод пьесы – Сергей Самойленко. 

Ну какой же это перевод? Это совершенно другое произведение по мотивам пьесы Мольера. Ну и главный вопрос – почему меня как зрителя нигде об этом не предупредили? Даже в кассе, где был куплен билет. Поэтому и чувствую себя обманутым. В общем, это не Мольер! Однозначно. Считаю, что в таких случаях надо крупно писать – «АВАНГАРД» или еще что-то. 

Не хочу обсуждать советские мультики на заднике. Это тоже кропотливая отдельная и добротная сама по себе работа. Не буду обсуждать игру актеров, хотя Филиппов еще не до конца научился набирать в легкие воздух и тем более читать рэп (мольеровский). Большинство блестяще справились с поставленной им задачей. Алексей Жидков так и вовсе был прекрасен.

Фото: пресс-служба НЭТ

Но в целом скучно! Разбавлять темную скукоту, вытягивать спектакль за счет современной музыки (блестяще спетой каждым). Именно пение актеров больше всего обсуждали в гардеробе. Но не саму пьесу! Кстати, чья музыка используется в постановке, тоже обнаружить на афише не удалось. Но получается, что на всех дополнениях режиссер опустил театр до уровня улицы, лишь бы деньги несли в кассу. А должен наоборот - тянуть зрителя на более высокий уровень.  

Еще одна фишка. Потерявший сознание главный герой в конце первого действия, весь антракт пролежал не двигаясь! Зачем? К чему эта «трудовая» жертва?

Фото: пресс-служба НЭТ

Общее впечатление о спектакле, о непосредственно режиссерской работе, у меня такое. Это как ящик стола у моего 7-летнего ребенка: здесь и фломастеры, и солдатики, и кубик Рубика, и карандаши, и пазлы, и игрушки из «Киндера». Одним словом – бардак.

После спектакля обзвонил 10 своих знакомых, кто активно посещает театры и старается не пропускать премьер. Итог: 

1 – супер, вау, бесподобно, Фролова – форева! 

2 – не поняли, и больше не пойдем точно, 

3 – с трудом досмотрели до конца, 

4 – ушли в антракте. 

Звоню одному человека из числа выходивших на сцену (лучше не говорить его имя – чревато). Спрашиваю, как далась работа?

 – Ой, знаете, потом и кровью! 

Этого ответа стало достаточно – сразу вспомнил слова коллеги: «Не всегда пот и кровь желаемый результат». 

И хочется процитировать мнение Ефима Шустермана: 

- …французу Мольеру с его комедией в стихах «Мизантроп» на сцене НЭТа очень даже не повезло: получился этакий «КАБНМИ» (как Александр Баркар НЭТу Мольера искал) – по аналогии с репертуарным спектаклем театра «КЯППК» (как я простил прапорщика Кувшинова).  

Мне горячо объясняют: ты ничего не понял, спектакль, дескать, поставлен не в классическом переводе, а в переводе Сергея Самойлова. А я и не спорю – читать не разучился, и  вот что, в частности, говорит он в интервью по этому поводу. «Можно, конечно, обойтись и без современного сленга и жаргона»,–говорит переводчик. – «Но когда ты делаешь перевод для сцены, то хочется, чтобы текст прозвучал максимально созвучно со временем, с моментом. Когда я открываю «Мизантропа», там вся пьеса о том же самом, о чем сегодня ругаются в социальных сетях». Вот так, оказывается, надо понимать нынче многовековую классику.

Мне, рядовому театральному зрителю с 55-летним стажем, просто, видимо, показалось, что режиссер-постановщик (пожалуйста, простите) сделал этот физиологический процесс (ругаются) творческой сверхзадачей – и успешно реализовал ее на сцене НЭТа. К актерам и актрисам ни вопросов, ни претензий: они свои роли исполняют в полном соответствии с установками режиссера – и потому получилось то, что получилось» – конец цитаты. А получилось… Личный эксперимент режиссера на государственные деньги.

Сергей Алексеев